Кибальчич николай иванович космонавтика. Николай Иванович Кибальчич

В представлении современников :

Кибальчич, Николай Иванович (19(31).10.1853 - 03(15).04.1881). "Цилиндр" Родился в г. Короп Черниговской губернии. Окончил Новгород-Северскую гимназию. Учился в Институте инженеров путей сообщения (1871-73, не закончил), Медико-хирургической академии (1873-75). Участник "хождения в народ". В октябре 1875 арестован в Петербурге за хранение революционной литературы почти три года находился в одиночном заключении. Арест. в 1875 г., содержался в тюрьме до мая 1878 г. 1 мая Особ. прис. сената приговорен к тюремному заключению на 2 мес. С конца 1878 на нелегальном положении. Занимался изучением и приготовлением взрывчатых веществ. Писал под псевдонимом Дорошенко в органе "Нар. Воли". Был техником партии, приготовлял вместе с Исаевым снаряды к 1 марта. Арест. 17 марта 1881 г. Верховн. угол. судом 26--29 марта приговорен к смертной казни. Повешен 3 апреля. Из материалов " Дела о совершенном 1 марта 1881 года злодеянии , жертвой коего пал в бозе почивший император Александр II": Зовут меня - Николай Иванович Кибальчич.
От роду имею - 27 лет, вероисповедания - православного.
Происхождение и народность - сын священника, русский.
Звание - был студентом Института инженеров путей сообщения. Д . Сильчевский : "Свободное от учения время, я и Николай проводили, бывало, в особености летом, в нашем обширном саду, причем у нас было излюбленное место -- ветхая, почти полуразрушенная беседка с врытыми в землю столом и двумя скамьями. Здесь-то с восьми лет весной, летом, даже и осенью проводили мы с ним целые часы за чтением. Необычайная, непреодолимая страсть к чтению и послужила к нашему сближению и дружбе. Эта страсть была у меня и у Николая. Читали мы всегда почти вместе, читали все книги, какие только могли достать в Коропе. А что касается до его доброты, ... другого такого человека я не знал. Он буквально все отдавал нуждающимся товарищам, свой последний рубль, а сам сидел после того без хлеба, без чаю, без сахара, пока я или С. А. Томашевский, или другой кто-нибудь из товарищей не выручали его из беды. Как же это, Николай,-- бывало, говоришь ему с укором, - отдал последний грош, а сам остался на голодовку? Да, когда человек нуждается, так уж тут нечего рассуждать -- было всегда его неизменным ответом. Что было делать с таким человеком?" Н . Кибальчич в институте : "-- Для России железные дороги -- теперь самый насущный, самый жизненный вопрос. Покроется Россия частой и непрерывной сетью железных дорог, и мы процветем. Торговля, промышленность, техника обнаружат изумительный, еще небывалый у нас прогресс, а с ним вместе будут расти и развиваться просвещение и благосостояние народа. Цивилизация в России пойдет быстро вперед; и мы, хоть и не сразу, догоним передовые страны Западной Европы... -- Вот почему я поступаю в Институт инженеров путей сообщения, чтобы быть потом строителем железных дорог, чтобы иметь потом право сказать, когда расцветет наша страна: "И моего тут капля меда есть!" Место рождения и место постоянного жительства - в Черниговской губернии Кролевецкого уезда, заштатном городе Короп.
Занятие - литературный труд.
Средства к жизни - заработки от литературного труда. И . Ясинский , сотрудник журнала " Новое обозрение ", где Кибальчич был известен как Самойлов : "Меня познакомили с Самойловым, личностью замечательной во многих отношениях. Был Самойлов лет двадцати семи, среднего роста молодой человек, носил черный сюртучок, крахмальное белье, галстук и вообще имел вид европейский. Был не щеголеват, очень опрятен, вежлив и скромен, но, я бы сказал, горделиво скромен. От него веяло холодком. Он располагал к себе, чем-то притягивал, но как будто и отталкивал. Большой лоб, бородка и зачесанные назад густые прямые волосы. Лицо крупное, очень бледное, а на бледном лице два черных бриллиантика - сверкающие, серьезные, спокойно глядящие перед собой глаза. Говорил мало." Семейное положение - холост, имею двух родных братьев Степана и Федора и двух сестер Ольгу и Катерину... "Женщины любят, чтобы за ними ухаживали, а я этого не умею, да и некогда мне". Экономическое положение родителей - родителей нет в живых. Место воспитания и на чей счет воспитывался - сначала в Институте инженеров путей сообщения, а затем в Медико-хирургической академии, на собственный счет.
Причина неокончания курса, в случае выхода из заведения, с указанием самого заведения - из Медико-хирургической академии вышел в 1875 году вследствие привлечения меня к политическому делу, а из института, в котором пробыл с 1871 по 1873 год, перешел в академию, пожелав переменить специальность. Был ли за границей , где и когда именно - не был. Привлекался ли ранее к дознаниям , каким и чем они окончены - состоял под следствием и судом за время от 1875 по 1878 год по обвинению в распространении недозволенного сочинения и по приговору Особого присутствия Сената, состоявшемуся 1 мая 1878 года, был приговорен к заключению на 1 месяц. Н . С . Тютчев , октябрь 1875 г .: "Когда меня ввели на очную ставку в "комиссию", то меня поразила внешность Кибальчича: этот уравновешенный человек, ничем невозмутимый... был бледен как полотно, глаза его блуждали и по лицу его спадали крупные капли пота; даже его смятая рубашка была, видимо, вся влажная... Очевидно, его допрашивали уже не один час, не давая ни минуты опомниться... Только этим я и объяснил себе его состояние крайнего утомления и как бы растерянности... Только тут впервые я и уразумел, каким бывает н_а_с_т_о_я_щ_и_й допрос в "комиссии" III отделения." Управляющий III отделением с . е . и . в . канцелярии : "Личность эта представляется крайне подозрительной, дерзкой, и данные им разновременно показания оказываются не откровенными и явно ложными. Вследствие сего имею честь покорнейше просить... обратить на Кибальчича особенное внимание Ваше и принять меры к тому, чтобы он не мог скрыться."
Еще будучи студентом Медико-хирургической академии, я составил себе социалистические убеждения на основании чтения нецензурных и некоторых цензурных сочинений; это было в то время, когда в Петербург начали проникать из-за границы социально-революционные издания журнала "Вперед", статьи Бакунина и др. Впрочем, эти издания имели лишь значение только для выработки моих убеждений в социалистическом отношении; они возбудили у меня ряд вопросов, дл ем остаться в академии и служить делу партии впоследствии - в качестве доктора. Но мои колебания кончились арестом по обвинению меня в том, что я передал недозволенную книжку одному крестьянину в местечке Торнищах Киевской губ. Тюремное заключение более или менее продолжительное, оказывает всегда на неустановившихся людей одно из двух влияний: одних лиц- неустойчивые и слабые натуры оно запугивает и заставляет отречься от всякой деятельности в будущем; других же, наоборот, закаляет, заставляет стать в серьезные отношения к делу, которое представляется теперь в их глазах главною задачею жизни. Я принадлежал к числу вторых." Н . Кибальчич в тюрьме , 1878 г .: "Даю слово, что все мое время, все мои силы я употреблю на служение революции посредством террора. Я займусь такой наукой, которая помогла бы мне и товарищам приложить свои силы самым выгодным для революции образом. Очень может быть, что целые годы придется работать над тем, чтобы добыть нужные знания, но я не брошу работы, пока не буду убежден в том, что достиг того, чего мне надо..." Л . Г . Дейч , лето 1878 г .: "...Он не собирался уже, как прежде можно было думать, поселиться в каком-нибудь селе с целью вести мирную, культурную деятельность. Теперь он сам находил, что медленная пропаганда -- работа малопроизводительная, сам заявлял, что невыгодно за "одного крестьянина", за одну "Хитрую механику" ... десяти социалистам целые годы проводить в тюрьмах. Кибальчичу было тогда двадцать три-четыре года; среднего роста, с небольшой темнорусой бородкой, бледным и очень умным лицом, он скоро и легко возбуждал к себе симпатию...Вне прогулок по двору он всегда занимался чтением". Н . Кибальчич : "Еще в последние месяцы моего заключения среди социально-революционной партии начало все больше и больше развиваться то настроение, которое впоследствии созрело в целую систему практической деятельности. Сначала я, как и другие революционеры, смотрел на террористические факты как на действия самозащиты партии против жестокостей правительства, как на выражения мести за преследования социалистов. Позднее террористическая деятельность в глазах партии, и в том числе и меня, стала представляться не только как средство для наказания начальствующих лиц за их преследования социалистов, но и как орудие борьбы для достижения политического и экономического освобождения народа. Такой взгляд на террористическую деятельность можно считать окончательно установившимся летом 1879 года. Я, хотя и находился на свободе с июля 1878 года, но почти никакого активного участия в деятельности партии не принимал; жил же по нелегальному документу, потому что не желал быть высланным административным порядком. Мое неучастие в деятельности за это время происходило, впрочем, не вследствие моего нежелания этого, а вследствие того, что, по выходе из тюрьмы, я, не имея раньше никаких связей с наиболее деятельными членами партии и не зарекомендовав себя ничем перед ними с революционной стороны, не мог попасть ни в какую революционную организацию." Циркуляр министра внутренних дел , от 19 декабря 1878 г .: "Сын священника Николай Иванов Кибальчич, находившийся под надзором полиции в г. С. Петербурге... 20 октября отметился выбывшим в Москву, но... в Москву не прибывал." Н . Кибальчич : "Только в конце весны 1879 года, когда борьба между правительством и партией обострилась до крайней степени, я, сознавая, что в такое время обязанностью каждого, разделяющего известные убеждения, является активное содействие партии, предложил через Квятковского свои услуги революционной организации. "Вот бы хорошо! Вот бы прелестно! Ведь знаете, такое дело вполне выполнимо! Почему же не займутся им серьезно?.. Вот не пойди я на каторгу, я непременно занялся бы изучением свойств нитроглицерина".
Еще раньше того времени, я, предвидя, что партии в ее террористической борьбе придется прибегнуть к таким веществам, как динамит, решил изучить приготовление и употребление этих веществ. С этой целью я предварительно занимался практически химией, а затем перечитал по литературе взрывчатых веществ все, что мог достать; после этого я у себя в комнате добыл небольшое количество нитроглицерина и, таким образом, практически доказал возможность приготовлять нитроглицерин и динамит собственными средствами." Прокурор Муравьев : "Техник-динамитчик, производитель динамита был человек драгоценный для партии. Он был принят с распростертым объятиями..." В . Н . Фигнер : "Для замышляемой борьбы с самодержавием было нужно средство страшное и разрушительное...Давно, еще с 1874 года, говорили о динамите... Квятковский соединил руки Исаева, Кибальчича и приехавшего из-за границы Степана Ширяева, и эти три лица, принеся каждый свои специальные знания, создали ко времени разделения "Земли и воли", в обстановке обыкновенного жилища, целые пуды взрывчатого вещества, которого хватило Исполнительному комитету на покушение в Москве и на мины под Одессой и Александровском... В лице Халтурина эти техники - Исаев и Кибальчич - вошли в Зимний дворец, и 5 февраля 1880 года его стены задрожали от взрыва, приготовленного ими. Под их же руководством опускались у Каменного моста гуттаперчевые подушки, набитые динамитом. Они, Исаев и Кибальчич, вместе с Грачевским и Сухановым сидели в ночь на 1-е марта над бомбами." Н . Кибальчич : "Я признаю себя принадлежащим к русской социально-революционной партии, и в частности к общества "Народной воли".
Но повторяю, что я близко стоял только к технической стороне дела; относительно же других сторон предприятия я не имел решающего голоса.
..Позднее террористическая деятельность в глазах партии, и в том числе и меня, стала представляться не только как средство для наказания начальствующих лиц за их преследования социалистов, но и как орудие борьбы для достижения политического и экономического освобождения народа.
Я признаю, что я сделал все части, как тех двух метательных снарядов, которые были брошены под карету Императора, так и тех, которые были впоследствии захвачены в Тележной улице. Изобретение устройства этих снарядов принадлежит мне, точно так же как все части их: ударное приспособление для передачи огня запалу и взрывчатое вещество -- гремучий студень -- были сделаны мной."
"Не все ли равно, что виселица, что каторга". П . С . Ивановская : "В нашей типографской работе Н.И. не принимал ни малейшего участия. Уходя из дому в 10 часов утра с портфелем под мышкой, и изрядно поблекшем цилиндре, он обычно возвращался поздно вечером, в редких случаях - к обеду. В своей комнате он занимался много, упорно. Его очень занимал тогда новый тип воздушного двигателя. Он заглядывал изредка в нашу рабочую комнату, но не для помощи, а вернее всего, затем, чтобы ослабить немного напряженную работу мысли, расправить вечно согбенную над книгами спину. По мере продолжения нашей совместной жизни Н.И. все более и более к нам приближался, и мы стали его больше понимать, свыкаться с этим своеобразным человеком, медлительным философом. Ему были чужды мелочность, обывательщина, кичливость своими знаниями. Всегда спокойный, меланхоличный, он вдруг оживал до неузнаваемости при каждом посещении нашей квартиры В.Н.Фигнер, делаясь веселым, разговорчивым. " В . Н . Фигнер : "Как курьез, расскажу о Кибальчиче. Раз я зашла к ним, в разговоре Кибальчич (над которым мы, дамы, обыкновенно подтрунивали) с деланным пафосом заявил: "Была у меня жена Вера,. была Надежда (конспиративное имя Ивановской); когда будет Любовь?" Мы так и покатились со смеху..". П . С . Ивановская : "Однажды, когда мы были сильно заняты спешной работой, Н.И. вдруг обратился к нам с предложением напиться чаю.
-- Поставьте самовар и кушайте на этот раз в одиночестве, -- ответила Лилочка. -- Самовар в кухне, там найдется все нужное.
Николай Иванович с изумлением остановился в дверях и, разводя руками, с оттенком возмущения сказал:
-- Да ведь это же не мужская работа! Заразительный взрыв хохота в ответ окончательно поверг его в недоумение.
-- Так, так, только это дело мне вовсе незнакомо,-- оправдывался он.
И так как никто не трогался с места, он все же ушел в кухню, чтобы попытаться разрешить задачу женского труда. Однако оттуда вскоре послышался шум и грохот: что-то падало, со звоном катилось по полу, зажурчала вода из крана. "Лилочка", бросив работу, опрометью кинулась на выручку. Растерявшийся Кибальчич стоял, не зная, как справиться со всей этой бестолочью. Из кухни он возвращался весь испачканный углем, смущенный и печальный... " Председатель суда Э . Я . Фукс : "Подсудимые вели себя независимо и в высшей степени стойко. Кибальчич - вот замечательный ум, необыкновенная выдержка, адская энергия и поразительная стойкость..." С . Иванов : "Как пример ходивших мнений, приведу слова одного генерала, и не какого-нибудь тронутого тлетворными влияниями, а заправского генерала старого времени, сослуживца и приятеля самого Тотлебена. Этот генерал произнес следующий приговор над Желябовым и Кибальчичем: "Что бы там ни было, что бы они ни совершили, но таких людей нельзя вешать. А Кибальчича я бы засадил крепко накрепко до конца его дней, но при этом предоставил бы ему полную возможность работать над своими техническими изобретениями"". Н . Саламанов : "У Александра III хранился странный альбом. По признанию царя в этом альбоме были собраны портреты русских революционеров. И среди этих фотографий был снимок Николая Кибальчича, народовольца, создавшего конструкцию взрывателя и изготовившего мины, одной из которых и был убит царь." Н . И . Кибальчич :1881 г . "Если бы обстоятельства сложились иначе, то ни крови, ни бунта не было бы. ...Ту изобретательность, которую я проявил по отношению к метательным снарядам, я, конечно, употребил бы на изучение кустарного производства, на улучшение способа обработки земли, на улучшение сельскохозяйственных орудий и т.д." Н . В . Муравьев : "Он представляется специалистом-техником, посвятившим себя на служение науке, и, притом, специалистом, усвоившим себе социально-революционные убеждения, человеком мягкого характера..." Л . Г . Дейч : "С Николаем Ивановичем Кибальчичем мое знакомство было более продолжительно, чем с вышеназванными двумя участниками в деле 1 марта. Он был олицетворением простоты, скромности и доброты. Кибальчич вовсе не был завзятым революционером и менее всего походил на фанатика. Террор он признавал лишь как неизбежное для русских революционеров зло в данную эпоху. Спокойный кабинетный ученый, до изумительности способный увлечься любой специальной наукой, Кибальчич был мирным социалистом-пропагандистом, и, как это видно из сделанных им на суде заявлений, он, по основным своим воззрениям, остался таковым до последнего момента жизни. Если он примкнул к террору, то лишь потому, что убедился в невозможности иным путем принести пользу своей родине. На самом себе он испытал весь ужас господствовавших у нас, благодаря самодержавию, порядков.
Кибальчич видел, что для честного человека совершенно закрыты все пути к мирной общественной деятельности. Уже один тот факт, что такой миролюбивый и скромный человек примкнул к террору, служит наилучшим доказательством, что последний был неизбежен. В другой стране Кибальчич несомненно стал бы выдающимся ученым. Разве не в высшей степени характерно, что даже в тот момент, когда воздвигалась для него виселица, он в последнем слове на суде говорил о чертежах| и выкладках, касающихся изобретенного им летательного снаряда. Поистине ужасен тот строй, в котором таких людей возводят на эшафот!" Виктор Серж (Кибальчич ): "...Партия "Народная воля" убила царя Александра II. Мой отец, Лев Иванович Кибальчич, унтер-офицер императорской конной гвардии, в то время служил в столице и был сторонником этой нелегальной, насчитывавшей не более шестидесяти членов и двух-трех сотен сочувствующих партии, которая требовала "земли и воли" для русского народа. В числе организаторов покушения был арестован химик Николай Кибальчич, дальний родственник моего отца (степень их родства мне неизвестна). ...Мой отец участвовал в деятельности боевой организации на юге России, которая вскоре была полностью разгромлена; он скрылся в садах Киево-Печерской Лавры, старейшего российского монастыря, затем преодолел русско-австрийскую границу вплавь, под пулями жандармов и нашел приют в Женеве, где начал новую жизнь. " А . Тырков : "Он был слишком философ. Он вел себя как человек, стоящий вне партийных страстей, руководствующийся в своей программе общественной деятельности исключительно научным анализом современности. Такое бесстрастие, такое подчинение себя объективным выводам действовали успокоительно и примиряли с ним его противников. Я слышал в тюрьме, вероятно от жандармов, что, когда его арестовали, он сейчас же принялся за свои чертежи и чертил, пока ему не принесли бумаги, прямо на стене камеры. Чертежи касались его проекта воздушной лодки. Его прямо редкое, бросавшееся в глаза спокойствие на суде и в течение всех последних дней его жизни было результатом не столько подавляющей в себе волнение силы воли, сколько силы обобщающей мысли принимающей все причины и следствия как нечто неизбежное. Он как будто и себя самого и свою судьбу ставил в ряд той же неизбежной цепи явлений. Один из самых серьезно образованных людей партии, он стоял в ней, как мне казалось, особняком. Правда, я ни разу не видел его вместе с другими главарями-народовольцами, т. ч. мне трудно судить о их взаимных отношениях Но, во всяком случае, он стоял вне конспиративной сутолоки с ее бесконечными свиданиями, толкучкой на т. наз. радикальных квартирах, где можно было всегда застать "радикалье" всех оттенков. Я виделся с ним только у себя и больше нигде его не встречал. Наше знакомство носило чисто частный характер, не было связано ни с какими партийными интересами. Я знал что он помещает рецензии по философии и общественным наукам. Раз как-то он показывал мне свою статьи об общине, где он, помнится, доказывал значение общины как формы, заключающей зародыши высших экономических отношений. Его отношение к делам партии мне было совсем неизвестно, т. ч. я даже спросил Гесю Гельфман о нем. Она мне сказала: "О, он у нас техник". Разговоры наши велись на общие темы. ...Пропаганда, агитация, одним словом, возня с отдельными личностями была, как мне кажется, вне сферы его интересов. Смутно помнится, что он переживал тяжелый кризис, стоял на распутье. Может быть, после этого кризиса, поняв, как важно человеку самому определить свою дорогу, он не хотел никому внушать своих настроений своим личным, непосредственным влиянием а может быть, просто он был поглощен другим.
Только раз за все время знакомства, уже зимой 81 г., он заговорил со мной о делах партии, именно о денежных ее затруднениях. В Петербурге был тогда наездом орловский или тульский помещик, некто Филатов, теперь уже покойный. Размера его средств я не знал, но слышал что средства были. Это был в высшей степени нервный, при этом совершенно сумасбродный человек. Я предложил тем не менее Кибальчичу попытать счастья получить у Филатова денег. Мы назначили общее свидание, но Филатов денег не дал. Кибальчич потом сказал мне: "Разве можно с таким дураком дело иметь". В обращении у него была простота умного, развитого человека, больше занятого своими мыслями и общими интересами, чем собой и самолюбивыми мелкими счетами. У него была своеобразная привычка щурить глаза и пристально смотреть куда-то в сторону, точно там мерцала какая-то отдаленная точка, на которой он концентрировал свою мысль.
В обыденной жизни он был, по всей вероятности, непрактичен, так как та же Гельфман рассказывала мне про него анекдот такого рода. Собралось несколько человек, в том числе Кибальчич, и все были очень голодны. Кибальчич вызвался принести что-нибудь поесть и принес... красной смородины. Гельфман хохотала до слез и все повторяла: "Красной смородины". Помню, ему нравилась мысль, высказанная в прокламации по поводу чуть ли не соловьевского покушения. Там говорилось, что Россия обратилась бы в стоячее болото, если бы в ней не появились люди, с таким самоотвержением заявляющие свой протест, что иначе для нее наступила бы нравственная смерть. Последний раз я видел его после 1 марта. Мы встретились на улице, но долго оставаться вместе находили неудобным. Я спросил его о разрушительном действии мины на Садовой улице, т. е. могла ли пострадать публика на тротуарах и в домах. Он дал мне такое же объяснение, какое давал на суде, т. е., по его расчету, сила взрыва не могла распространиться на тротуары. При прощанье он задал мне такой вопрос: "Заметили ли вы, что наши женщины жесточе нас, мужчин?" Не помню, что я ему ответил: мы распрощались с ним... и уже навсегда." Е . К . Брешковская : "Знающие Кибальчича не могут удивляться его философски-спокойной кончине. Он не был ни на иоту боевым человеком, он не способен был поднять руку на себе подобное существо, он не мог быть и хладнокровным в такую минуту, когда приходится сражаться. Но, при его глубоком убеждении в правоте своего дела, при его способности сливаться всей душой с любимой идеей, он, конечно, мог спокойно глядеть в глаза смерти, более спокойно, чем большинство других людей. И накануне смерти, его, как известно, тревожила только судьба его проекта воздухоплавания, как Архимеда - судьба его кругов." Оригинал

Николай Иванович Кибальчич 1 из 4 « Моя идея не погибнет вместе со мной, а будет существовать среди человечества» Н.И.Кибальчич

Детство и образование Родился 31 октября 1853 в Малороссии, в городе Коропе (ныне - Черниговская область на Украине) Сын священника из Черниговской губернии. Имел двух родных братьев Степана и Федора и двух сестер Ольгу и Катерину. После окончания духовной семинарии он уезжает в Петербург. Проучился два года в Институте путей сообщения. Увлекшись идеями народовольцев, бросил институт. В 1873 году поступил в Медико-хирургическую академию. 3 из 4

Жизненный путь В году он был первый раз арестован за распространение политической литературы. В 1878 г. Н.И.Кибальчич примкнул к «Земле и воле», затем к «Народной воле». С весны 1879 член петербургской террористической группы «Свобода или смерть». Был главным «техником» в партии «Народная воля». Разработал технологию изготовления динамита в «домашних условиях», возглавил подпольную динамитную лабораторию.главным «техником» Под псевдонимами сотрудничал в петербургских журналах «Слово» и «Новое обозрение». С августа 1879 агент Исполнительного комитета «Народной воли», руки ее динамитной лаборатории, участвовал в подготовке ряда покушений на императора Александра II, изготовил динамит для взрыва в Зимнем дворце и бомбы, одной из которых был смертельно ранен 1 марта 1881 года Александр II. Был приговорён к смертной казне за соучастие в убийстве. Во время кратковременного, перед казнью, тюремного заключения в Петербурге с 23 марта 1881 г. разработал «Проект воздухоплавательного прибора» порохового ракетного летательного аппарата.«Проект воздухоплавательного прибора» 4 из 4

Главный «техник» В партии "Народная воля" Н.И.Кибальчич был главным "техником". Он конструировал и изготовлял все бомбы, предназначенные для революционного террора против царской фамилии и наиболее ненавистных представителей царской администрации. Н. Кибальчич изготовлял самодельные снаряды и мины. И. Кибальчич серьезно изучил литературу о взрывчатых веществах и порохах на русском, французском, немецком и английском языках и проявил в работе исключительную изобретательность. Он превосходно ознакомился со всеми свойствами нитроглицериновых препаратов. В 1878 году "занимался практической химией. Знание английского, французского, немецкого языков облегчало Кибальчичу изучение специальной научной литературы.

Проект воздухоплавательного прибора бывшего студента Института инженеров путей сообщения Николая Ивановича Кибальчича, члена русской социально-революционной партии. Н.И. Кибальчич предложил создать совершенно новый (ракетодинамический) аппарат, прообраз современных пилотируемых ракет. В проекте Кибальчич рассмотрел устройство порохового двигателя, предложил управлять ракетой путем изменения угла наклона двигателя, разработал систему устойчивости аппарата. Вот схематическое описание прибора: в цилиндре А, имеющем в нижнем дне отверстие С, устанавливается по оси, ближе к верхнему дну, пороховая свечка К (так называются цилиндрики из прессованного пороха). Цилиндр А посредством стоек NN прикреплен к средней части платформы Р, на которой должен стоять воздухоплаватель. Для зажигания пороховой свечки, а также для устанавливания новой свечки на место сгоревшей (притом, конечно, не должно быть перерыва в горении) должны быть придуманы особые автоматические механизмы. СУДЬБА ПРОЕКТА

Судьба проекта Проект в течение нескольких десятилетий не получал никакого движения. Чиновники департамента полиции рассудили, что давать проект на рассмотрение ученых теперь не будет уместно, и попросту приобщили его к делу о 1 марта. Замечательный проект пролежал 36 лет никому неведомым в запечатанном конверте. Только в августе 1917 г., после свержения самодержавия он был найден в архиве департамента полиции и опубликован сначала в журнала «Былое» за 1918 г., а затем и в книгах Я.И.Перельмана, Н.А.Рынина и А.А.Родных.

Казнь состоялась 15 апреля 1881 года. Н.И.Кибальчич прожил всего 27 лет. В Российской империи не было специалистов, равных Кибальчичу по таланту и знаниям. Н.И.Кибальчич оказался и крупнейшим революционером в науке и технике. Имя Кибальчича было включено в подписанный В.И. Лениным "Список лиц, коим предложено поставить монументы в г. Москве и других городах РСФСР". Один из кратеров на обратной стороне Луны назван в честь русского народовольца. В 1964 именем Кибальчича названа одна из улиц Москвы. Казнённый, но незабытый

Актуальные проблемы авиации и космонавтики - 2017. Том 3

Н. И. КИБАЛЬЧИЧ: РЕВОЛЮЦИОНЕР И УЧЕНЫЙ

М. И. Неведомский Научный руководитель - Е. А. Шушканова

Сибирский государственный аэрокосмический университет имени академика М. Ф. Решетнева Российская Федерация, 660037, г. Красноярск, просп. им. газ. «Красноярский рабочий», 31

E-mail: [email protected]

Рассматриваются малоизвестные факты об ученом Н. И. Кибальчиче.

Ключевые слова: летательный аппарат, революция, Н. И. Кибальчич.

N.I.KIBALCHICH: THE REVOLUTIONARY AND SCIENTIST

M. I. Nevedomsky Scientific Supervisor - E. A. Shushkanova

Reshetnev Siberian State Aerospace University 31, Krasnoyarsky Rabochy Av., Krasnoyarsk, 660037, Russian Federation

E-mail: [email protected]

The paper deals with little-known facts about the scientist N. I. Kibalchich.

Keywords: aircraft, revolution, N. I. Kibalchich.

Кибальчич Николай Иванович (1853-1881 гг.) - незаурядный ученый, автор прорывного для своего времени проекта реактивного летательного аппарата и одновременно революционер, создатель ручных динамитных бомб мгновенного ударного действия, участник покушения на императора Александра II. Тема данного материала посвящена человеку, который из двух векторов, двух путей своей жизни (успешного учёного и революционера-террориста), выбрал второй, стоивший ему и карьеры, и жизни. Не случайно, в современном общественном сознании Кибальчич ассоциируется исключительно с революционным террором.

Почему Николай Иванович пришел к революционной идее? Надо сказать, что у образованной молодежи в России того времени идеи революционного переустройства общества были очень популярны. Так, созданное в середине XIX в. революционное движение «Земля и воля», идеи которого заключались в том, чтобы передать всю землю крестьянам, обеспечить свободу вероисповедания, ввести полное общинное самоуправления, расширить свободы и права всех слоев населения России, пользовались у молодёжи особым авторитетом. Одновременно с учебой в медицинской академии в 1875 г. Н.И. Кибальчич начал увлекаться запрещённой революционной литературой. За это он был приговорён к тюремному заключению на 2 года и 8 месяцев.

Тюрьма только укрепила его стремление вступить в ряды революционеров. Сам Николай Иванович написал об этом так: «Тюремное заключение оказывает на неустановившихся людей одно из двух влияний: одних лиц оно заставляет отречься от всякой деятельности в будущем; других же, наоборот, закаляет, заставляет стать в серьезное отношение к делу, которое представляется теперь главной задачей жизни. Я принадлежу к числу вторых» . В тюрьме Николай Иванович познакомился с людьми, главной жизненной целью которых было свержение тирании самодержавия. От них Кибальчич узнал о террористических актах, которые проводились революционерами с помощью взрывных устройств, что вызвало его интерес, как учёного. Вскоре, изгнанный из Академии, несмотря на многочисленные ходатайства, он расстался и с желанием быть врачом. Несмотря на увлечение науками, свой путь он видел прежде всего в борьбе с «устаревшей», властью.

Секция «Освоение космического пространства: история и современность»

Спустя 5 месяцев после выхода из тюрьмы он принял предложение вступить в революционную организацию «Земля и воля» (в будущем «Народная воля»), где предложил изготовление мин и бомб для совершения террористических актов. Свои знания по химии Кибальчич усовершенствовал в институте инженеров путей и медико-хирургической академии. Динамит, изобретенный великим русским химиком Н.Н. Зининым в 1850 г., и выпускавшийся пороховыми заводами России, содержал 62 % нитроглицерина. Динамит Кибальчича был более «насыщенным»: (68%) и превосходил по взрывному действию динамит Нобеля. Также Кибальчич создал орудие, которое взрывалось при ударе об поверхность.

Кибальчич являлся химиком и физиком, технологом и конструктором тайного арсенала «Земли и воли». Понимая, что революции нужны его знания и его работоспособность, Николай Иванович отдавал их без колебаний. За три месяца он изготовил несколько пудов мощной взрывчатки, безотказные электровзрыватели.

В течении двух лет народовольцы подготавливали план покушения на царя, которое по их мнению изменило бы власть в лучшую сторону. 1 марта 1881 г. в Петербурге на Екатерининском канале приговор, вынесенный народовольцами Александру II, был приведен в исполнение: взрывом бомбы был смертельно ранен император. Уже 17 марта Кибальчича арестовали при выходе из библиотеки и после следствия вместе со своими товарищами он предстал перед судом. За несколько дней до ареста Николай Иванович отправил своему другу письмо, в котором он написал ключевую, на наш взгляд, фразу: «Дорогой друг! Тиран казнен, а сил свергнуть систему у нас уже нет. Если выживу, займусь ракетным воздухоплавательным аппаратом, о котором говорил с Морозовым... Мой девиз таков: «Дорога к звездам начинается в России!» .

В сыром полумраке одиночной камеры - шесть шагов вперед, шесть назад - рождался первый в мире проект космического аппарата. Тюремщики, выполняя последнюю волю смертника, принесли ему чернила и бумагу. На схеме реактивного двигателя для бескрылого летательного аппарата из предсмертной рукописи Николая Ивановича изображены сама ракета, камера сгорания, способная поворачиваться на специальных стойках, сопло, особая пороховая «свеча» - движущий состав ракеты, герметический корпус. В процессе практической работы и наблюдений Кибальчич пришел к выводу: движущей силой воздухоплавательных аппаратов должна стать реактивная сила газов, возникающая в результате сгорания взрывчатых веществ. Он предложил создать совершенно новый (ракетодинамический) аппарат - праобраз современных пилотируемых ракет. В проекте Кибальчич рассмотрел устройство порохового двигателя, предложил управлять ракетой путем изменения угла наклона двигателя, разработал систему устойчивости аппарата. Впоследствии двигатель типа разработанного Кибальчичем назвали твердотопливным реактивным двигателем (сокращенно - ТРД).

15 апреля 1881 г. Кибальчича повесили. После чего только спустя 36 лет, в 1918 году об изобретении Кибальчича узнали ученые, и в сопроводительной статье к публикации его проекта в журнале «Былое» профессор Н. А. Рынин написал: «Насколько мне удалось разобраться в русских и иностранных сочинениях. за Н.И. Кибальчичем должен быть установлен приоритет в идее применения реактивных двигателей к воздухоплаванию, в идее, правда, практически еще не осуществленной, но в основном правильной и дающей заманчивые перспективы в будущем, в особенности если мечтать о межпланетных сообщениях».

У Кибальчича была короткая жизнь и судьба, сконцентрированная на две цели революционную и научную. При разных нравственных оценках этих целей, представляется, что лозунг Кибальчича оставался один - беззаветное служение Отечеству.

1. Великие умы России. Николай Кибальчич: Научная Энциклопедия.М., Т. 15. С.96.

2. Румянцев В.Б.Биографический указатель: Николай Кибальчич: [Электронный ресурс]. URL: http://hrono.ru/biograf/bio_k/kibalch.php (дата обращения: 24.03.2017).

3. Вагман И.Я. 50 знаменитых террористов: Николай Кибальчич: [Электронный ресурс]. URL: https://history.wikireading.ru/203118 (Дата обращения: 25.03.2017).

© Неведомский М. И., 2017

Николай Иванович Кибальчич был революционером, членом «Земли и воли», агентом Исполкома «Народной воли», участником покушений на Александра II. Будучи в заключении, Кибальчич разработал проект реактивного летательного аппарата.

Николай Иванович родился 31 (19) октября 1853 года в городе Короп Черниговской губернии в семье священника. Начальное образование он получил дома, мать была его первой учительницей.

Когда мальчику исполнилось 10 лет, он поступил в Новгород-Северскую гимназию. Но вскоре ему пришлось оставить ее, поступить в духовное училище, как требовал отец. Через некоторое время Николай был отправлен в Черниговскую духовную семинарию. Кибальчич совсем не хотел быть священнослужителем, он интересовался математикой и языками. Учеба в духовной семинарии не привлекала его. И в 1869 году юноша вернулся в гимназию, блестяще закончил получив серебряную медаль.

Николай Кибальчич стал прототипом литературного героя Мальчиша-Кибальчиша, созданного советским писателем А. П. Гайдаром.

Во время обучения Николай принимал участие в создании тайной библиотеки запрещенных книг при гимназии. У Николая были крайне напряженные отношения с отцом, и в возрасте 16 лет молодой человек совершенно прекратил с ним общаться.

В 1871 году юноша поступил в Петербургский институт инженеров путей сообщения. Он понимал важность железных дорог для России: «Покроется Россия частой и непрерывной сетью железных дорог, и мы процветем. Торговля, промышленность, техника обнаружат изумительный, еще небывалый у нас прогресс, а с ним вместе будут расти и развиваться просвещение и благосостояние народа. Цивилизация в России пойдет быстро вперед; и мы, хоть и не сразу, догоним передовые страны Западной Европы...».

Однако в самом скором времени его интерес к железным дорогам пропал. И поэтому в 1873 году он поступил в Медико-хирургическую академию. Молодой человек не оставался в стороне от общественной жизни и примкнул к народникам. Кибальчич размышлял над тем, как ему поступить: бросить академию и уйти в народ, занимаясь социалистической пропагандой, или же закончить учебу и в дальнейшем, став врачом, служить социалистическим идеалам. Но осенью 1875 года Николай Кибальчич был арестован за хранение запрещенной литературы. По приговору суда он должен был провести за решеткой 1 месяц. Однако ожидание приговора оказалось очень долгим. Молодой человек провел в тюрьмах Киева и Петербурга 2 года и 8 месяцев.

Именем Николая Ивановича Кибальчича в 1966 году был назван кратер на Луне.

В 1878 году Николая выпустили под надзор полиции. Но после освобождения молодой человек был лишен права завершить образование. К тому времени убеждения Кибальчича уже полностью сформировались. Он решил служить революции путем террора: «Даю слово, что все мое время, все мои силы я употреблю на служение революции посредством террора. Я займусь такой наукой, которая помогла бы мне и товарищам приложить свои силы самым выгодным для революции образом. Очень может быть, что целые годы придется работать над тем, чтобы добыть нужные знания, но я не брошу работы, пока не буду убежден в том, что достиг того, чего мне надо...».

В 1878 году Николай Иванович стал членом террористической группы «Свобода или смерть», входившей в организацию «Земля и воля». Он лично стал во главе группы, занимающейся производством взрывчатых веществ.

Народовольцы называли Кибальчича «главным техником», «агентом-исполнителем решений». Организация «Земля и воля» распалась на «Народную волю» и «Черный передел». Николай Кибальчич остался в рядах «Народной воли». Он лично изготовил несколько десятков килограммов динамита, занимался изучением возможностей использования пороха для летательных аппаратов, руководил подпольной типографией.

Николай Иванович считал, что именно террор — это лучший способ борьбы за идеалы. В 1879 году Кибальчич и его соратники занимались подготовкой взрыва царского поезда в Одессе, однако покушение оказалось неудачным. После этого Кибальчич готовил взрыв в Зимнем дворце. В 1881 году, весной, Николай Иванович лично занимался обучением бомбистов, объяснял им действие нового снаряда для покушения на Александра II. Он сам был уверен, что взрыв, который планировался на 1 марта 1881 года, уничтожит «все живое в радиусе 15—18 саженей».

Через несколько дней после убийства царя Николая Кибальчича арестовали как соучастника. На допросах он всячески пропагандировал народовольческие идеи. Кибальчич говорил, что террористическая деятельность является прекрасным средством как для наказания начальствующих лиц за их преследования социалистов, так и для достижения политического и экономического освобождения народа. Председатель суда Э. Я. Фукс писал о Николае Ивановиче: «Кибальчич — замечательный ум, необыкновенная выдержка, адская энергия и поразительное спокойствие».

Когда Николай Иванович был в тюрьме, он работал над проектом создания реактивного ракетного двигателя с твердотопливным многозарядным двигателем импульсного горения. Кибальчич сделал описание устройства порохового двигателя, расчет габаритов пороховых шашек и камеры сгорания ракетного двигателя. Он думал над тем, как можно осуществить управление полетом летательного аппарата, как обеспечить устойчивость аппарата, используя крылья-стабилизаторы. Кибальчич также размышлял над способами торможения трата в атмосфере при спуске.

Исследования Кибальчича были очень интересны. Но министр утренних дел был против того, чтобы отправить записи революционера на рассмотрение ученых. Однако о талантливом изобретателе все же узнал русский генералитет. Возникло предложение о том, чтобы изобретатель остался в тюрьме до конца своих дней, но при этом ему была бы предоставлена возможность заниматься техническими изобретениями. Тем не менее власти приняли решение казнить Кибальчича.

Перед казнью Николай Иванович написал письмо новому императору, Александру III. В письме он говорил о том, что настал необходимость реформ политической системы. Однако император не получил этого письма. 24 марта 1881 года Николай Иванович передал проект своему адвокату В. Н. Герарду с просьбой ознакомить с исследованием ученых-экспертов. Однако экспертиза проекта Кибальчича не проводилась. Проект отправили в секретный архив, там он находился долгие годы.

Много лет спустя, когда в 1918 году разбирали секретный архив царской охранки, был найден «Проект воздухоплавательного прибора Кибальчича. В том же году его опубликовали в журнале «Былое»: Николай Иванович предвидел возможность развития техники, высказал идею создания космического корабля, на котором человек сможет выйти в космос. Примечательно, что Кибальчич предложил эту идею за 22 года до появления работ К. Э. Циолковского. Изобретатель даже описал топливо, которое может быть использовано представил способ автоматической постоянной подачи топлива, исследовал варианты движения ракеты в пространстве. В документах было схематическое изображение летательного прибора и чертежу Создатель проекта считал, что медленно горящие взрывчатые вещества являются той самой силой, которая приведет в движений и поднимает воздухоплавательный аппарат в воздух.

Кибальчич предполагал, что таким веществом может быть прессованный порох. Также он высказывал предположение, что топливом для летательного аппарата могут быть такие взрывчатые вещества, в составе которых есть селитра, уголь, сера. И, по мнению изобретателя, какой-то из составов мог бы оказаться удобнее прессованного пороха. И действительно, много лет спустя появился бездымный порох. Он был более эффективен, чем обычный, к тому же сгорал без остатка.

Изобретатель так описывал принцип действия своего космическое корабля: в нижнем дне цилиндра А есть отверстие С. По оси ближе к верхнему дну цилиндра А устанавливается пороховая свеча К. Цилиндр А стойками прикрепляется к средней части платформы, на которой будет стоять воздухоплаватель. Если свеча К будет зажжена то через очень короткое время цилиндр А будет наполнен горючими газами. Часть этих газов начнет давить на верхнее дно цилиндра. Если давление превзойдет вес цилиндра, платформы и воздухоплавателя, то прибор должен будет подняться вверх.

Сам Николай Иванович писал: «Находясь в заключении за несколько дней до своей смерти, я пишу этот проект. Я верю в осуществимость моей идеи, и эта вера поддерживает меня в моем ужасном положении. Если же моя идея после тщательного обсуждения учеными специалистами будет признана исполнимой, то я буду счастлив тем, что окажу огромную услугу Родине и человечеству. Я спокойно тогда встречу смерть, зная, что моя идея не погибнет вместе со мной, а будет существовать среди человечества, для которого я готов пожертвовать своей жизнью». Изобретатель признавал: «Верна или не верна моя идея — может окончательно решить лишь опыт».

Открытия и изобретения России, Славянский Дом Книги

Изобретатель, автор первого в России проекта ракетного летательного аппарата для полёта человека

При разборке секретного архива царской охранки в 1918 году в деле казненного народовольца Николая Ивановича Кибальчича был найден «Проект воздухоплавательного прибора». В этом же году проект был напечатан в журнале «Былое». На пяти страницах текста в проекте, снабженном двумя рисунками, был изложен гениальный прогноз развития техники и обоснована идея космического корабля с реактивным двигателем, который поможет человечеству выйти в космос.

Идея была предложена за 22 года до публикации К.Э. Циолковским его первой работы «Исследование мировых пространств реактивными снарядами» и за 80 лет до первого полета человека в космос. Автором проекта был 27-летний уроженец маленького украинского городка Короп Черниговской области. На «Проекте» была дата 23 марта 1881 г.

Итак: «Проект воздухоплавательного прибора» бывшего студента Института инженеров путей сообщения Николая Ивановича Кибальчича, члена русской социал-революционной партии:

«Находясь в заключении за несколько дней до своей смерти, я пишу этот проект. Я верю в осуществимость моей идеи и эта вера поддерживает меня в моем ужасном положении. Если же моя идея после тщательного обсуждения учеными специалистами будет признана исполнимой, то я буду счастлив тем, что окажу огромную услугу Родине и человечеству. Я спокойно тогда встречу смерть, зная, что моя идея не погибнет вместе со мной, а будет существовать среди человечества, для которого я готов пожертвовать своей жизнью. Поэтому я умоляю тех ученых, которые будут рассматривать мой проект, отнестись к нему как можно серьезней и добросовестней и дать мне на него ответ как можно скорее.

Прежде всего считаю нужным заметить, что будучи на свободе, я не имел достаточного времени, чтобы разработать свой проект в подробностях, и доказать его осуществимость математическими вычислениями. В настоящее же время я, конечно, не имею возможности достать нужные для этого материалы. Следовательно, эта задача – подкрепление моего проекта математическими вычислениями – должна быть сделана теми экспертами, в руки которых попадет мой проект. Насколько мне известно, моя идея еще не была предложена никем».

Всего в «Проекте воздухоплавательного прибора» пять исторических страничек (и два рисунка) выполненных сухим и конкретным языком, но на этих пяти страничках будущее человечества. Здесь логически изложена система прибора: сам прибор, его схематическая конструкция, найдено топливо, которое дает требуемую энергию, способ его постоянной подачи (автоматически), рассмотрены варианты движения прибора (в том числе в воздухоплавательном варианте) в пространстве, при маневрировании и зависании над определенной неподвижной точкой.

На третьей странице «Проекта» - схематическое изображение «летательного прибора», на пятой – чертежи, которые подтверждают маневренность прибора в пространстве, его возможность двигаться горизонтально и вертикально. На вопрос, какая сила приведет в движение и поднимет вверх воздухоплавательный аппарат, автор «Проект» отвечает: «Такой силой, по моему мнению, являются медленно горящие взрывчатые вещества», и добавляет, что таким веществом может служить спрессованный порох. Это новая страничка в использовании пороха и высказана она впервые в истории техники и космонавтики. Но автор шире смотрит на прессованный порох. Говоря о топливе для летательного аппарата, он отмечает, что ими могут быть взрывчатые вещества, в состав которых входит тоже селитра, сера, уголь, как и порох, но только в другой пропорции или с примесью еще других веществ. «Может быть, какой-нибудь из этих составов окажется еще удобнее прессованного пороха». Предвидения автора оправдались, несколько лет спустя во Франции был изобретен бездымный порох, который был в несколько раз эффективней, так как сгорал без остатка.

В размышлениях автора мы четко видим другой гениальный шаг на пути к многоступенчатой ракете. Такая ракета, если создать условия долгого горения топлива, сможет двигаться не только в воздушном пространстве, но и перемещаться в разряженном и даже космическом пространстве.

«… в цилиндре А, имеющем в нижнем дне отверстие С, устанавливается по оси ближе к верхнему дну пороховая свеча К (так я буду называть цилиндрики из спрессованного пороха). Цилиндр А посредством стоек N прикреплен к средней части платформы R, на которой должен стоять воздухоплаватель… Представим теперь, что свеча К зажжена. Через очень короткий промежуток времени цилиндр А наполнится горючими газами; часть которых давит на верхнее дно цилиндра, и если это давление превосходит вес цилиндра, платформы и воздухоплавателя, то прибор должен подняться вверх».

Описанное выше – классическая схема космического корабля. В «Проекте» разработаны конкретные способы подачи топлива в цилиндр, далее автор обосновывает возможность зависания аппарата над конкретным, заранее выбранным местом, осуществлять движение как вертикально, так и горизонтально и осуществлять посадку. Рисунок на пятой странице поясняет эти рассуждения.

Заканчивая свой «Проект», автор пишет: «Верна или не верна моя идея – может окончательно решить лишь опыт. Из опыта же можно лишь определить необходимые соотношения между размерами цилиндра, толщиной пороховых свечей и весом поднимаемого аппарата. Первоначальные опыты могут быть удобно произведены с небольшими цилиндриками даже в комнате». И далее – цитированные уже строчки: «Я спокойно тогда встречу смерть, зная, что моя идея не пропадет…».

Но судьба «Проекта» была столь же трагичной, как и судьба ее автора. Под проектом обозначена и дата: 1881 год 23 марта. 24 марта Николай Кибальчич вручил «Проект» своему адвокату Владимиру Николаевичу Герарду.

Из выступления Н. Кибальчича на суде: «Я написал «Проект» воздухоплавательного аппарата. Я полагаю, что этот аппарат вполне осуществим. Я представил подробное изложение этого проекта с рисунком и вычислениями. Может случиться так, что я не буду иметь возможности выслушать взгляды экспертов на этот проект и вообще не буду иметь возможности следить за его судьбой. Вполне допустима такая случайность, что кто-нибудь воспользуется этим моим проектом. И поэтому теперь я публично заявляю: проект мой и эскиз его, составленный мною, я передал господину Герарду с просьбой через него ознакомить с проектом компетентных ученых – экспертов. Совесть моя перед Россией чиста».

Но экспертиза проекта не проводилась. Об этом говорит резолюция на сопроводительной записке к проекту: «Приобщить к делу. Давать это на рассмотрение ученых теперь едва ли будет своевременным и может вызвать только неуместные толки».

После казни народовольцев «Проект» был отправлен в секретный архив, где он пролежал 37 лет в «Деле цареубийцы – Николая Ивановича Кибальчича».

Мир не узнал о гениальном проекте, который опередил развитие техники, про великую трагедию и величие духа великого изобретателя, сына Украины Николая Ивановича Кибальчича. Так кто же он – Николай Кибальчич?

Николай Иванович Кибальчич родился в семье священника в небольшом районном городке Короп (ныне Черниговской области). Умный, добрый, чуткий, он уже в детстве выделялся из своих сверстников. Начальное образование он получил дома, его учила мать. Духовное же начало у Николая – от деда, Максима Петровича Иванитского, который в свое время был хорунжим в Запорожском войске и дружил с самим Иваном Петровичем Котляревским. Характер у деда был твердый. Николай Кибальчич, по желанию отца, поступает в Черниговскую духовную семинарию, но через два года оставляет ее не закончив и поступает в Новгород–Северскую гимназию, которую блестяще заканчивает и восемнадцатилетним юношей поступает в Петербургский Институт инженеров путей сообщения. Проучившись там два года, он переходит в Медико-хирургическую академию.

Дальнейшие события в биографии Кибальчича хорошо охарактеризовал и сделал им оценку его адвокат Герард на процессе: «Справедливый приговор, помимо оценки содеянного подсудимым, обязан оценить личность последнего. Я обращаю ваше внимание, господа сенаторы и сословные представители, что в лице подсудимого, а в моем подзащитном Кибальчиче вы имеете перед собой личность выдающуюся. Семнадцати лет Кибальчич заканчивает гимназию с медалью, что указывает на человека, который был одарен от природы прилежанием и способностями, выходящими из ряда. Затем мы видим его студентом института путей сообщений. В 1873 году он переходит в Медико–хирургическую академию, где отмечен блестящими успехами. Но в 1875 году следует арест за хранение нелегальной литературы. Сколь незначительной была вина моего подзащитного, говорит приговор суда – один месяц лишения свободы. Но, дожидаясь этого приговора, Кибальчич просидел в тюрьмах Киева и Петербурга два года и восемь месяцев.

Вот там-то он и встретился с социалистами. Семена их учения попали на благодатную почву – Кибальчич был ожесточен несправедливым заключением. Так само общество толкнуло его на путь борьбы с правительством. После суда Кибальчич не смог вернуться в Медико-хирургическую академию – двум его прошениям о возврате было отказано. И, наконец, третье роковое обстоятельство. В августе1878 года в Петербурге было совершено убийство генерал-адъютанта Мезенцева. В ответ поступила странная административная мера: высылка из Петербурга всех лиц, который года либо привлекались в качестве обвиняемых по политическим процессам, независимо от того, были ли они обвинены или оправданы. Я не буду говорить о несправедливости этой меры, полагая, что она уже осуждена. И вот эта мера толкнула Кибальчича на путь нелегального положения. А отсюда всего один шаг до всяких крайних теорий, даже до террора. Так внешние обстоятельства действительности толкнули моего подзащитного в объятия социал-революционной партии. Когда я явился к Кибальчичу как назначенный ему защитник, меня, прежде всего, поразило, что он был занят совершенно иными делами, ничуть не касающимися настоящего процесса. Он был погружен в изыскание, которое делал о воздухоплавательном аппарате, он жаждал, чтобы ему дали возможность написать свои математические изыскания об этом изобретении. Вот с каким человеком вы имеете дело».

Из последнего выступления Николая Кибальчича в судебном заседании на процессе: «Теперь, пользуясь правом голоса, мне предоставленным, я скажу о своем нравственном отношении к происходящему, о том логическом пути, по которому я шел к известным выводам. Я в числе других социалистов признаю право каждого человека на жизнь, свободу, благосостояние и развитие всех нравственных и умственных сил человеческой природы. С этой точки зрения лишение человека жизни, и не только с этой, но вообще с человеческой точки зрения, является вещью ужасной…».

Но не блестящая речь адвоката Герарда, не образцовое поведение арестованных, наконец, тот факт, что пятеро из них даже не присутствовали при террористическом акте в день покушения на царя, - ничто не спасло подсудимых. Все они вместе с предавшим их Рысаковым, все шестеро были приговорены к смертной казни через повешение.

Третьего апреля в Петербурге на Семеновском плацу были казнены шестеро народовольцев. Среди них и Николай Кибальчич – гениальный изобретатель, автор «Проекта воздухоплавательного прибора», впервые обосновавший идею космического корабля с реактивным двигателем.